Глобальная система про США дилемма международной безопасности
Скачать 31.94 Kb.
|
1 2
| «США и КАНАДА».-2009.-№10.-С.45-66. ГЛОБАЛЬНАЯ СИСТЕМА ПРО США - ДИЛЕММА МЕЖДУНАРОДНОЙ БЕЗОПАСНОСТИ Г.Б. КОРСАКОВ, кандидат политических наук, старший научный сотрудник ИМЭМО РАН. С приходом в январе 2009 г. в Белый дом президента-демократа Б. Обамы американский истеблишмент кардинально не изменил своего отношения к одной из самых актуальных военно-политических проблем современных международных отношений - проблеме противоракетной обороны (ПРО). Несмотря на риторику, военно-политическое руководство США не собирается отказываться от стратегических планов по развертыванию элементов эшелонированной глобальной системы ПРО, в том числе за пределами национальной территории. Планы США по развёртыванию элементов системы ПРО в Европе, а также выбор восточноевропейских стран в качестве мест дислокации третьего позиционного района системы сделали американские подходы к проблеме ПРО ещё более спорными, связав их с и без того довольно противоречивым процессом включения восточноевропейских стран в НАТО. В результате, у руководства ряда государств мира сложилось устойчивое представление о том, что истинные цели развёртывания глобальной системы ПРО США не соответствуют официальным заявлениям. Проблематика ПРО является, пожалуй, наиболее актуальной в политике национальной безопасности практически всех американских администраций с конца 1960-х годов и неоднократно служила причиной кризисов в отношениях США с СССР1. Уже в российско-американских отношениях кризис возник в середине 1990-х годов в связи с развёртыванием американской программы нестратегической системы ПРО (ПРО ТВД), который был урегулирован Соглашением 1997 г. о разграничении стратегической ПРО и ПРО ТВД2. Тогда президентом США был демократ Б. Клинтон. Следующий кризис был вызван выходом США в 2002 г. из Договора по ПРО и принятием американским руководством политического решения о начале развёртывания стратегической системы ПРО и строительстве двух позиционных районов системы на Аляске и в Калифорнии. Случилось это в период президентства республиканца Дж. Буша-младшего. Наследство республиканцев В «Обзоре ядерной политики» 2002 г., провозгласившем отказ США от взгляда на ПРО как на дестабилизирующий фактор, была определена задача перехода к «новой стратегической триаде», включающей ядерные и обычные ударные силы, систему обороны (в первую очередь - эшелонированную систему ПРО) и гибкую оборонно-промышленную инфраструктуру. В марте 2002 г. президент Буш, представляя очередную стратегию национальной безопасности3, заявил, что США теперь намерены в равной степени использовать «наступательные» и «оборонительные» удары «сокрушительной силы» в качестве основного инструмента превентивных действий против потенциальных противников. При таком подходе именно система ПРО становилась ключевым элементом «сдерживания как враждебных государств, так и негосударственных формирований». Программа противоракетной обороны республиканской администрации Буша предусматривала единую архитектуру ПРО с компонентами воздушного, наземного, морского и космического базирования, а также множественность технологий в каждой конфигурации. По этой программе уже с 2005 г. США должны были иметь систему ПРО с ограниченными возможностями, которые в дальнейшем намечалось поэтапно расширять и наращивать. Первоначально в качестве официальной даты принятия на вооружение и постановки на боевое дежурство первых элементов системы ПРО был определён конец 2004 г., а до 2008 г. планировалось развернуть эффективные средства обороны от ракет средней и меньшей дальности. Однако большинству специалистов, в том числе и американских, было вполне очевидно, что данное решение в большей степени являлось политическим и декларативным, а не отражающим техническую готовность к быстрому развёртыванию эффективной системы ПРО. Министерство обороны США начало реализацию комплекса мероприятий, направленных на выполнение требований директивы президента Буша от 16 декабря 2002 г. «Национальная политика США в области противоракетной обороны»4. В соответствии с данным документом военно-политическое руководство США планировало развернуть с 2005 г. опытно-боевую систему ПРО территории страны, элементы которой рассматривались как основа для создания эшелонированной глобальной системы противоракетной обороны. Тогда же американской администрацией было принято принципиальное решение о размещении элементов системы ПРО за пределами национальной территории, в первую очередь - в Европе. Скорректированный военный бюджет на 2002 фин. г. предусматривал проведение серьёзной перестройки Организации по противоракетной обороне (Ballistic Missile Defense Organization), нёсшей до этого основную ответственность за управление программами ПРО. В январе 2002 г. она была переименована в Агентство ПРО (Missile Defense Agency) в структуре Министерства обороны. Программы были изменены по шести основным направлениям в целях содействия разработке и развертыванию интегрированной эшелонированной системы ПРО, использующей перспективные разведывательно-информационные и боевые элементы5. Наряду с другими изменениями исчезли различия (по крайней мере, номинальные) между системами ПРО ТВД и стратегической системой ПРО. Теперь эти системы рассматривались как элементы единой архитектуры противоракетной обороны и были сгруппированы в соответствии с участками траектории полёта, на которых должен осуществляться перехват целей. Тогда же была интенсифицирована и программа испытаний различных компонентов будущей системы. С разной степенью успешности был проведён ряд экспериментов и испытаний элементов системы ПРО с целью проверки хода работ по созданию информационных и ударных средств. Среди практических шагов следует отметить и начало развёртывания двух позиционных районов ракет-перехватчиков шахтного базирования - на авиабазе Ванденберг (штат Калифорния) и на военной базе Форт-Грили (штат Аляска). Также были проведены достаточно успешные испытания противоракет морского базирования (Navy Standard Missile-3, SM-3), которые составляют основу мобильных средств ПРО. Реализуя планы строительства и развития стратегических сил, американское военное руководство завершило в январе 2005 г. формирование Командования противоракетной обороны (Joint Functional Component Command - Integrated Missile Defense) в составе Объединённого стратегического командования. Командование ПРО (авиабаза Шривер, штат Колорадо) осуществляет оперативное управление силами и средствами глобальной системы противоракетной обороны и отвечает за планирование и координацию боевого применения компонентов эшелонированной системы ПРО в глобальном масштабе, взаимодействие объединённых командований в целях организации надёжной противоракетной обороны. Проводимые мероприятия по организационно-технической интеграции информационных и ударных средств ПРО, созданию единого контура боевого управления ими, оптимизации системы планирования боевой подготовки должны, по мнению американского военного руководства, обеспечить большую эффективность боевого применения глобальной системы ПРО. При этом основной целью остаётся повышение действенности и гибкости управления мероприятиями по защите континентальной части США. Таким образом, анализ задач по организации деятельности в интересах противоракетной обороны Соединённых Штатов показывает, что администрация Буша фактически возвратилась к программе создания эшелонированной стратегической системы ПРО администрации Рейгана, но уже на значительно более высоком технологическом уровне и в условиях совершенно новой внешнеполитической ситуации. При этом акцент делался на максимально быстрое развёртывание эшелонированной глобальной системы ПРО, возможности которой больше не декларировались как «ограниченные» противодействием угрозе случайного (несанкционированного) запуска или нанесения удара небольшим количеством баллистических ракет (БР) со стороны так называемых «проблемных» государств. Последним аккордом восьмилетнего правления Дж. Буша-мл. стала программа форсированного создания третьего позиционного района системы ПРО, для развёртывания которого американское военное руководство избрало две страны Восточной Европы - Чехию и Польшу. Это решение вызвало новое обострение в российско-американских отношениях. Намерение построить в Польше базу американских ракет-перехватчиков, а также разместить там противоракеты наземного базирования GBI (Ground Based Interceptor), преследует, как представляется, цель как можно скорее занять этот важный для США с оперативной точки зрения регион и создать там инфраструктуру, способную в случае необходимости обеспечить быстрое развёртывание в нём любых перспективных систем военного назначения, в том числе, возможно, и стратегических наступательных вооружений. Кроме того, вполне вероятно, что США рассчитывают за счёт изменения своего положения в Европе получить гораздо более весомые дивиденды, прежде всего в НАТО. Не секрет, что после того как США развязали военные действия в Афганистане и Ираке, втянули в них других членов блока и прилагают усилия, чтобы переложить на союзников существенную часть военных издержек, в НАТО произошёл серьёзный раскол и крепнет антиамериканская коалиция в составе прежде всего ведущих западноевропейских государств. Сплотить блок в этой ситуации может только наличие явного общего врага - неважно, будет это Иран или Северная Корея, или даже Россия, спровоцированная, как отмечают американские авторы6, наращиванием вблизи её границ военной мощи. Реальная угроза американской гегемонии исходит и от Европейского Союза (ЕС), который в начале XXI века стал весьма активно укреплять экономические связи с Россией, в основном за счёт стран «старой» Европы. А развитие и укрепление связей между ЕС и Россией в перспективе несёт опасность полной потери влияния Вашингтона на становящуюся всё более самостоятельной в сырьевом и технологическом отношении Европу. Одну из возможностей усилить свое влияние и одновременно ослабить ЕС Вашингтон увидел в создании раскола в Европейском Союзе с помощью антироссийски настроенных правительств стран «молодой» Европы - Польши и Чехии. Такие признанные эксперты в области ПРО, как профессор Массачусетского технологического института Т. Постол и научный сотрудник Корнеллского университета Дж. Льюис, наглядно, с помощью компьютерного моделирования продемонстрировали, что третий позиционный район ПРО в Европе может быть эффективно использован для защиты территории США именно от российских стратегических ракет7. По их мнению, вызывает серьёзные вопросы утверждение, что район базирования ракет-перехватчиков в Польше оптимален для защиты США или прикрытия территории стран Европы от иранских ракет. Как известно, эффективность ПРО повышается, если противоракеты располагаются как можно ближе к точке старта БР. То есть если бы основной задачей третьего позиционного района ПРО в Польше было поражение иранских ракет, то ракеты-перехватчики логичнее было бы разместить гораздо южнее, например, на территории Турции. В случае принятия такого решения значительно уменьшилась бы и вероятность падения фрагментов перехватываемых ракет на территории европейских государств, что представляет серьёзную угрозу для населения этих стран. Развёртывание элементов системы ПРО в Европе способно помешать развитию позитивных взаимовыгодных связей между ЕС и Россией. Как представляется, главная цель военно-политического руководства США - добиться отказа стран Европы сначала от самостоятельной военной, а затем и внешней политики. Именно для этого США до сих пор пытаются представить Иран и Северную Корею в виде главной угрозы для международного сообщества. Отметим, что при этом российская внешняя политика и её военный потенциал постоянно находятся в поле зрения американских специалистов8. Перспективная архитектура глобальной системы ПРО Через несколько месяцев после прихода к власти Б. Обамы его администрация скорректировала планы в области ПРО9. Похоже, США не отказываются от дальнейших исследований и разработок в области стратегических систем ПРО. По словам министра обороны Р. Гейтса, «военная политика администрации Обамы предусматривает установить новый баланс сил, способных добиваться успеха как в обычных войнах, так и в операциях по стабилизации и противопартизанских операциях»10. Что касается программ ПРО, то Гейтс предложил внести некоторые изменения, в частности, заморозить финансирование программы разработки перспективного стратегического перехватчика KEI (Kinetic Energy Interceptor), предназначенного для перехвата баллистических ракет в фазе разгона. Следует отметить, что некоторое сокращение финансирования ряда программ стратегической ПРО (до 15%), не означает, что США отказываются в перспективе от создания глобальной системы ПРО. Ресурсные ограничения вынуждают Пентагон более ответственно определить приоритеты военного строительства, отказываясь от программ, которые в настоящее время непосредственно не влияют на задачи, выполняемые американскими вооружёнными силами в Ираке и Афганистане. Корректировка военного бюджета, объявленная Р. Гейтсом, свидетельствует, что приоритеты и масштабы развёртывания противоракетной обороны, по крайней мере на ближайшие годы, изменяются незначительно. Реализуемая в США программа создания глобальной системы ПРО предполагает разработку и производство боевых комплексов, которые позволят гарантированно уничтожать атакующие американскую территорию МБР и БРПЛ на любом участке траектории их полёта. Единая архитектура глобальной системы ПРО США включает следующие эшелоны обороны. Эшелон обороны на начальном участке траектории (Boost Defense Segment). В программу входят системы направленной энергии (Direct Energy) и кинетической энергии (Kinetic Energy)11. В планах Минобороны - ввод в эксплуатацию авиационного комплекса лазерного оружия ABL (Airborne Laser)12 , а также проведение испытаний нового перехватчика наземно-мобильного базирования KEI, использующего кинетическую энергию. Однако администрация Обамы временно прекратила закупку этих перехватчиков. Агентство ПРО сосредоточило основные усилия на создании лазерных комплексов авиационного базирования ABL и кинетических ракет-перехватчиков KEI, поскольку ещё в ходе реализации программы СОИ американские специалисты пришли к однозначному выводу, что любая эшелонированная система ПРО при отражении массированного удара стратегических БР окажется неэффективной, если в её составе будет отсутствовать эшелон перехвата ракет на разгонном участке траектории, так как в этой фазе полёта они более всего заметны и уязвимы. К тому же именно в первые минуты старта баллистических ракет имеется уникальная возможность одним ударом вывести из строя БР вместе с размещенными на ней боеголовками и ложными целями. По программе ABL лазер должен быть интегрирован в модифицированный «Боинг 747-400F»13. Всего предусматривалось поэтапное формирование после 2010 г. эскадрильи из семи машин, но администрация Обамы из-за бюджетных ограничений решила закупить пока одну. Отметим, что ещё при проведении исследований по программе СОИ американские специалисты оценивали возможности системы ПРО по перехвату ракет и боеголовок на каждом участке траектории их полёта, определяя примерный вклад каждого эшелона ПРО в решение общей задачи. По их мнению, именно эшелон противоракетной обороны, предназначенный для уничтожения ракет на начальном, разгонном участке траектории, должен был играть решающую роль. Более того, многие из американских специалистов пришли тогда к выводу, что ни одна система ПРО не будет эффективной без успешного перехвата ракет в их разгонной фазе полёта. Именно на этом участке, по их мнению, появляется решающая возможность вывести из строя баллистическую ракету со всеми находящимися на ней боеголовками и средствами преодоления ПРО. В этом отношении представляет интерес доклад рабочей группы Американского физического общества, опубликованный в июле 2003 г.14 В нём сформулированы основные факторы, определяющие решение задачи по перехвату баллистических ракет на разгонном участке траектории: длительность первой фазы полёта БР; скорость ракеты-перехватчика; его географическая удалённость от места старта БР. Перехват баллистических ракет может быть успешно осуществлён, если скорость ракеты-перехватчика наземного базирования превышает скорость БР на этом участке. По мнению американских специалистов, обеспечить в настоящее время успешный перехват МБР, запущенных из центральных районов России и Китая, а также перехват БРПЛ, запущенных из океанской зоны, не представляется возможным. Что касается других средств перехвата БР на разгонном участке траектории, не имеющих ограничений по районам базирования, например, космических лазерных комплексов или кинетических перехватчиков космического базирования, то США планируют приступить к их развёртыванию после 2020 года15. Эшелон обороны на среднем участке траектории (Midcourse Defense Segment). Программа состоит из двух проектов - систем ПРО наземного и морского базирования, которые являются преемниками соответственно программы национальной системы ПРО и программы ПРО регионального морского театра военных действий. Первая противоракета наземного компонента GBI была загружена в шахтную установку позиционного района ПРО в Форт-Грили ещё в июле 2004 г., а о первом относительно успешном испытании противоракеты Агентство ПРО заявило в сентябре 2006 г. Однако в ходе испытаний перехват цели осуществлялся условно. Несколько шахт для экспериментального запуска перехватчиков GBI предполагалось развернуть на испытательном полигоне на о. Кадьяк (Аляска). Всего администрация Обамы решила ограничиться 30 шахтными пусковыми установками (26 на Аляске и четыре в Калифорнии) для противоракет GBI. В августе 2008 г. США подписали с Польшей соглашение о размещении на её территории базы для ракет-перехватчиков GBI16 как части третьего позиционного района американской системы ПРО. По соглашению, к 2012 г. предполагается развернуть 10 ракет-перехватчиков. Кроме того, стороны договорились о поставке в страну десяти батарей комплекса «Патриот» (РАС-3), предназначенных для прикрытия стартовых позиций противоракет GBI. Комплекс морского базирования предназначен для решения задач ПРО оперативно-стратегического уровня в рамках расширенных морских и океанских ТВД для обороны от БР средней и большой дальности, а также средств воздушного нападения: крылатых ракет, противокорабельных ракет и самолётов, в том числе выполненных по технологии «стеле»17. Вместе с наземными ракетами-перехватчиками GBI морская система18 должна составить, по замыслу американского командования, верхний эшелон обороны в общей архитектуре ПРО, а в пределах удалённого ТВД обеспечить оборону экспедиционных войск и военных объектов. Основа оперативно-стратегической системы — радиоэлектронный комплекс «Иджис» (Aegis Weapon System), размещённый на крейсерах и эсминцах, и усовершенствованный перехватчик SM-2, а впоследствии и новейший его вариант - перехватчик SM-3, который с 2000 г. запущен в производство. Эта система должна обеспечить также защиту портов, прибрежных авиационных и военно-морских баз, других береговых объектов, а также десантных операций.19. В полигонных условиях отрабатывается концепция взаимодействия наземных и морских систем ПРО, которая позволит существенно расширить боевые возможности последних по загоризонтному обнаружению и перехвату целей на больших дальностях. По оценкам американских специалистов, один дивизион из шести ракетных крейсеров нового типа может эффективно дополнять наземные системы ПРО и расходы на такую корабельную группировку составили бы от 4 до 7 млрд. долларов. По мнению профессора Университета национальной обороны X. Биннендика и аналитика Центра военно-морских исследований Дж. Стюарта20, система ПРО морского базирования имеет ряд важных преимуществ перед такими системами наземного базирования. Она может быть развернута на кораблях в зоне формирующегося опасного кризиса в удалённом регионе ещё до начала его эскалации. Зону возможных действий такой группировки составляет весь Мировой океан, где корабли - носители средств ПРО не нуждаются в разрешении иностранных государств. Общие затраты на создание и развёртывание морских систем ПРО к 2003 г., по оценкам американских экспертов, составили примерно 50-60 млрд. долл. Вложение в дальнейшее развитие морских систем ПРО дополнительно порядка 15% уже затраченных средств позволит, по их мнению, иметь в боевом составе ВМС около 50 ракетных крейсеров и эсминцев, оснащенных комплексами «Иджис», и обеспечить эффективное решение задач ПРО на расширенных морских и океанских театрах военных действий. Эшелон обороны на конечном участке траектории (Terminal Defense Segment). Возможность перехвата в этой фазе полёта крайне ограничена по времени - от нескольких минут перед входом боеголовки в атмосферу до одной минуты и менее после её входа в атмосферу. Этот эшелон обороны представлен такими системами, как: 1) мобильный комплекс противовоздушной обороны «Пэтриот» (РАС-3), впервые применённый с ограниченным успехом против БР «Скад» во время войны в Персидском заливе в 1991 году21; 2) модернизированный комплекс ПВО средней дальности с расширенными возможностями MEADS (Medium Extended Air Defense System), предназначенный для защиты группировок войск, маневрирующих на поле боя, от оперативно-тактических и тактических ракет, сверхзвуковых крылатых ракет, созданных по технологии «стеле» (их появление ожидается после 2010 г.) и самолетов22; 3) противоракетный комплекс «Эрроу» («Arrow»), разработанный совместно США и Израилем и состоящий из ракеты-перехватчика, интегрированной с радаром израильской разработки и центром управления боевыми действиями, (разрабатывался с 1988 г. и предназначен для поражения ракет малой и средней дальности)23. Программа завершилась успешными испытаниями ракеты-перехватчика, которую предполагается использовать в составе израильской территориальной системы ПРО24. В случае развёртывания она, по существу, станет ближневосточной региональной системой ПРО, что отвечает интересам как Израиля, так и США, а также их союзников на Ближнем Востоке; 4) мобильный противоракетный комплекс высотного перехвата THAAD (Theater High Altitude Area Defense) предназначен для перехвата ракет средней дальности и оперативно-тактических ракет25. В комплексе применяются ракеты-перехватчики кинетического действия, которые могут действовать как в нижних, так и в верхних слоях атмосферы и имеют гораздо большую дальность действия, чем ракеты-перехватчики комплекса «Пэтриот». Основной элемент комплекса - высотная гиперзвуковая высокоманевренная противоракета с блоком-перехватчиком LEAP (Lightweight Exoatmospheric Projective). Зону перехвата (высоту и дальность) американские специалисты считают оптимальной для поражения БР, оснащённых моноблочной боеголовкой. Развёртывание комплекса THAAD ориентировочно намечено после 2010 г., а к 2012 г. планируется создание комплекса более высокого технологического уровня для противостояния технически более сложным ракетным угрозам. Одновременно изучается возможность использования комплекса THAAD корабельного базирования. Информационно-разведывательный компонент глобальной системы ПРО, как планируется, будет включать перспективные многофункциональные радары дальнего обнаружения наземного XBR (X-Band Radar) и морского SBX (Sea-Based X-Band Radar) базирования, расположенные как на континентальной территории США, так и за её пределами, а также модернизированные радары системы предупреждения о ракетном нападении UEWR (Upgraded Early-Warning Radar), способные выдавать на радары ПРО информацию предварительного целеуказания. Существующие американские системы предупреждения о ракетном нападении и контроля космического пространства рассматриваются в качестве составных элементов глобальной системы ПРО как для обороны континентальной территории, так и для прикрытия группировок американских войск на ТВД. В американских системах предупреждения о ракетном нападении используются шесть радаров на шести радиолокационных постах: в штатах Аляска, Калифорния, Массачусетс, Северная Дакота, а также в Гренландии и Великобритании. В системе контроля космического пространства применяются четыре радара на трёх радиолокационных постах: в штате Флорида, на Алеутских и Маршалловых островах26. Первым шагом по созданию нового информационно-разведывательного компонента глобальной системы ПРО стала модернизация Соединёнными Штатами существующих радаров системы предупреждения о ракетном нападении, заключающаяся в значительном увеличении их разрешающей способности по дальности. После завершения модернизации все посты системы предупреждения намечается включить в единый контур глобальной системы ПРО. Они смогут осуществлять выдачу целеуказания не только на информационные средства перспективных противоракетных комплексов, но и непосредственно на огневые средства ПРО. На авиабазе Эриксон (о. Шемья, Алеутские острова) действует неоднократно модернизировавшийся радар системы контроля космического пространства «Кобра Дейн» (Cobra Dane). После доработки радара дальность обнаружения боеголовок стратегических БР возросла до 4000 км. В апреле 1998 г. стало известно о развёртывании в Норвегии (на посту Вардё), всего в 60 км от российской границы, радара системы контроля космического пространства, получившего обозначение «Глобус-2» (Globus 2)27. Согласно сделанным тогда норвежскими и американскими официальными лицами заявлениям, данный радар предназначен исключительно для слежения за «космическим мусором». Между тем, этот разработанный ещё в начале 1990-х годов радар в 1995 г. был развёрнут на авиабазе Ванденберг (Калифорния), где использовался в ходе испытаний элементов национальной системы ПРО. Впоследствии его перебазировали в Норвегию. Дальность обнаружения этим радаром стратегических целей составляет свыше 4500 км, что позволяет контролировать значительную часть северных полярных акваторий, а также практически всю территорию России. И, учитывая тесные контакты норвежских и американских военных в рамках НАТО, не исключено, что используется этот радар, главным образом, в интересах США. Следующий шаг по созданию информационно-разведывательного компонента глобальной системы ПРО — развёртывание в непосредственной близости от границ России нескольких новых многофункциональных радаров ПРО. Так, в июле 2008 г. правительство Чехии одобрило планы размещения на территории страны американского радара, который должен стать составной частью глобальной системы ПРО. Данную радиолокационную станцию планируется развернуть в 60 км от Праги. Срок технической готовности станции - 2012 год. Помимо задач ПРО электронная аппаратура радара сможет контролировать все телекоммуникационные системы и средства связи в Европе. Второй такой же радар США намерены развернуть в Южной Корее или на одном из островов Японии, объясняя размещение радара в этом регионе необходимостью слежения за ракетными пусками со стороны Северной Кореи. По своим характеристикам эти радары будут аналогичны развёрнутому на полигоне Кваджалейн (Маршалловы острова) радару XBR, который США испытывают с 1998 г. Предполагается, что радары XBR будут также развёрнуты в Греции, Турции и, возможно, в Грузии. США объясняют это необходимостью слежения за ракетными пусками со стороны Ирана. Также Министерство обороны решило расконсервировать пункт базирования в порту Адак (Алеутские острова) для использования в качестве базы поддержки и снабжения одного из ключевых элементов создаваемой глобальной системы ПРО - радара на морской платформе SBX28. Этот пункт базирования был закрыт в 1996 г., но вся инфраструктура находилась в рабочем состоянии. В случае развёртывания подобных радаров в Чехии и Южной Корее США смогут создать с их помощью сплошное радиолокационное поле с многократным перекрытием практически над всей территорией России и возможностью контролировать стратегические объекты в глубине территории, тем самым значительно повысив точность определения траекторных параметров движения БР и элементов сложной баллистической цели за счёт многопозиционной локации. К тому же, развёрнутый в Южной Корее американский радар при необходимости сможет контролировать практически всю территорию Китая. Следует отметить, что подобные радары относятся к новому классу многофункциональных радиолокационных станций ПРО. Их намечено использовать для решения следующих задач: обнаружение пусков БР и сопровождение их в полёте; сопровождение в полёте элементов сложной баллистической цели, распознавание и селекция боеголовок и ложных целей; уточнение траекторных параметров элементов сложной баллистической цели. При этом обнаружение стартовавших ракет может производиться в том числе и по командам внешнего целеуказания, поступающего от средств космического эшелона системы предупреждения о ракетном нападении. Дальность обнаружения целей у радаров типа XBR и SBX составляет 4800 км. Космический информационно-разведывательный сегмент глобальной системы ПРО будет включать систему оптоэлектронной разведки и раннего предупреждения о пусках баллистических ракет SBIRS (Space Based Infrared System), а также систему сопровождения БР и их элементов боевого оснащения STSS (Space Tracking and Surveillance System), ранее известную как SBIRS-Low29. Перспективная космическая система обнаружения пусков SBIRS создаётся для замены действующей системы раннего предупреждения IMEWS (Integrated Missile Early Warning Satellites). Успех борьбы с атакующими баллистическими ракетами на разгонном участке траектории во многом зависит от возможностей спутниковой информационно-разведывательной системы, обеспечивающей фиксацию старта МБР или БРПЛ, отслеживание траектории её полета и наведение ракеты-перехватчика. По мнению американских специалистов, такие функции и сможет выполнить система SBIRS. Подсистема планирования, боевого управления и контроля (ВМС? — Battle Management Command, Control, and Communications) - наиболее сложный элемент системы ПРО. В апреле 1998 г. был объявлен победитель конкурса среди её потенциальных разработчиков. Им стала корпорация «Боинг». Местом дислокации командного пункта глобальной ПРО избран центральный командный пункт системы воздушно-космической обороны Североамериканского континента (Шайенн, штат Колорадо). Командный пункт оборудован различными линиями связи со всеми элементами системы ПРО, в том числе оптиковолоконным кабелем. В целом весь спектр ведущихся в США работ в области создания перспективной архитектуры глобальной системы ПРО демонстрирует стремление достичь абсолютного военного превосходства над любым вероятным противником, а та коррекция, которой подверглись некоторые противоракетные программы, не означает, что военно-политическое руководство США кардинально меняет свою стратегию в этой области. |
1 2
Похожие:
 | General ciПрезидент и Конгресс США на международной арене. Президент, конгресс и внешняя политика США цаликова М. Б Президент и Конгресс США на международной арене. Президент, конгресс и внешняя политика США | | Санкт-петербургский государственный университет факультет международных отношений Целью курса является ознакомление слушателя с основными проблемами международной и национальной безопасности, с особенностями политики... |
| Санкт-петербургский государственный университет факультет международных отношений Целью курса является ознакомление слушателя с основными проблемами международной и национальной безопасности, с особенностями политики... | | В. А. Гамза, И. Б. Ткачук Концепция и система безопасности банка Москва Издатель Шумилова И. И. 2003 Концепция и система безопасности банка. — М.: Изд-ль Шумилова И. И., 2003. — 109 с. — (Серия «Бизнес, безопасность и право») |
| Программа учебной дисциплины (спецсеминара) Военные доктрины США история и современность. Military Doctrines of the usa past and present. Направление 032300 «Регионоведение» Соединенных Штатах. Предполагается исследование эволюции роли вооруженных сил США во внешней политике страны и перемен в подходах... | | Дипломатия Альфред Киссинджер (Henry Alfred Kissinger) (р. 1923) – американский государственный деятель, дипломат и эксперт в области международных... |
| 3. 1 Вопросы обеспечения безопасности свидетелей и потерпевших по законодательству США I. Международно-правовые основы обеспечения безопасности свидетелей и потерпевших, участвующих в уголовном процессе | | «международный терроризм как глобальная проблема современности» Учебно методическое пособие по дисциплине «Международный терроризм как глобальная проблема современности» разработан в соответствии... |
| Зао независимое агентство В предвыборной ситуации в стране российское руководство решилось на разоблачение блефа «перезагрузки» отношений с США. В связи с... | | Nation geoman ru Народы мира Сайт Международной Ассоциации «Развивающее обучение» маро (система Эльконина-Давыдова) |